Свято-Воскресенский
женский монастырь (г.Муром)

Воскресение Христово для нас - сугубое торжество, ведь главный праздник всего православия совпал с престольным праздником нашей обители. Вся Пасхальная неделя – богослужения как в первый день Пасхи. Крестные ходы вокруг Воскресенского собора. Дети Воскресной школы весь пост готовят с педагогами выступление, которое в Пасхальную ночь после Богослужения дарят монастырю и гостям. Это выступление или предваряет праздничную трапезу или происходит во время нее. Затем идут встречать восход – в первые минуты, когда солнце только показывается из-за горизонта, оно играет и переливается так, как никогда больше. Это можно увидеть только один раз в год и каждый год немного иначе это переживается. И Пасхальная радость каждый год нетленная, вечная и всегда новая, обновляющая.

Несомненно, радость Пасхи чувствуют все, но каждый – в свою меру. Нам, большинству христиан и монахов последних времен, живущих в городах, не открывается та глубина общения с Богом в молитве, глубина Пасхальной радости, как древним и даже современным отшельникам, подвижникам и истинным монахам и праведникам. Немного приоткрывается она в творениях Святых отцов, но мы не можем прочитанное понять, воспринять, не прожив этого. Более доступно для понимания слово современных нам подвижников – афонских старцев.

Отрывок из книги старца Ефрема Филофейского «Моя жизнь со старцем Иосифом»:

Когда наступила Пасха, мы совершали все то же бдение. Мы и не заикались о том, чтобы ради такого праздника сделать что-то другое. Устав! Бдение, наше обычное бдение! Никакого отдохновения ни на один день. У нас ничего не изменилось. Как мы поем, «постом, бдением, молитвою небесная дарования приим». Старец мне говорил: «Если мы не будем этого исполнять, не жди обретения дарований». И сам он в этом шел впереди. Старец был для нас примером.

Наша Пасха была чудесна: во дворе перед церковкой, под нашими апельсиновыми деревьями. Мирно, тихо мы служили литургию. Вокруг пустыня, никого, кроме нас. Я видел, как сияет Старец, как он от радости не может удержаться от слез. Слез не о грехах, слез от света Воскресения! Не могла удержаться его душа. Переполненная чувствами, она рождала слезы. Мы говорили: «Христос воскресе!» — а он плакал, словно малое дитя. Как все это было прекрасно!

Когда кончилась служба и все разошлись по келлиям, я размышлял о благодати Воскресения, которую каждый из нас получил. Затем я лег спать. Проснулся рано, пошел на скалы и тянул четку. Какая красота! Как прекрасно Воскресение Христово! Били монастырские колокола обителей Святого Григория и Святого Дионисия, бил в Русском монастыре колокол, который в два раза больше, чем наш двор. Шумели волны, и они звучали, как гимн, как фортепиано, как орган, как что-то Небесное, создавая некую прекрасную мелодию. Я размышлял о том, как совершается Пасха на Небе, как там тогда поют ангелы, как они исполняют Небесные гимны. И я приходил в созерцание. Я сидел и наслаждался, творя Иисусову молитовку. Это было и Воскресение Христово, и благодать Божия, и некий прекрасный духовный пир, который не выразишь словами. Я один среди скал, и никого рядом. Лишь птички.